Меня всегда восхищали люди того поколения, которые пройдя через всю жестокость войны, сумели сохранить безграничную любовь к этой жизни и веру в счастье. Участник войны и узник концлагеря Нина Станиславовна Минович родом из деревни Саськовка (Шкловский район, Могилевскай область) для меня стала тому ярким подтверждением. Её отца признали врагом народа и расстреляли в 1937-ом году. Потом началась война, партизанство и гетто...
После войны, в мирное время она получила медаль «За материнство», награду за плодотворную работу на заводе. С мужем они прожили счастливо и спокойно шестьдесят(!) лет. Сейчас Нина Станиславовна улыбчивая милая бабушка, которая в промежутках между своими рассказами задорно пела песни журналисту кулинарного портала Oede.by.
– Когда началась война, мне было тринадцать лет. И, как только появились первые партизанские отряды, я начала с ними сотрудничать. Взяли меня связной. Ходила на явочные квартиры в соседние деревни, в Могилёв, бывало и за пятьдесят километров от дома. Сведения обычно заучивала на память, изредка прятала за щёку маленькие бумажные скрутки – шифровки. Моя задача была в том, чтобы передавать задания другим отрядам партизан и подпольщиков.
На заводе выдавали 400 грамм хлеба в день и черную фасоль. Но всех грела мысль, что мы одержали победу, и с каждым днем становилось легче и легче…
Жила я дома, но по хозяйству помогала солдатам. Что-то подшить, постирать или покушать приготовить. Вот иду от них по лесу, насобираю ягод, сварю компот. Из щавеля, клевера и сушёной картошки испеку хлеб, занесу его солдатам. И они такие довольные, любили меня как сестру! Партизаны тоже помогали жителям деревень, если где-то найдут хлеба или кусочек сала, поделятся. Фашисты подчистую забирали все хозяйство. У нас какое-то время была такая умная курочка. Как только увидит немцев, пряталась под мамину юбку или в какой-нибудь уголочек. Удалось нам сохранить и коровку. Когда узнавали, что в деревню собираются немцы, брали ведро овса, мешок сена, нашу Чернушку и бежали в лес. Следы заметём еловыми ветками, сидим, как мыши, дышать боимся... Но всё равно корову пришлось зарезать, чтобы себе мясо оставить, которое удалось спрятать в снегу.
…Но и смерти я за это время успела насмотреться. Тяжелее всего было видеть, как жестоко убивали мое брата у всей деревни на глазах. Но нельзя было и слезу проронить, так как и меня могла ждать такая же участь.
В 1943 году я попала в плен. Обидно сейчас, когда вспоминаю. Получилось же так, под самый конец войны. Погнали нас в Германию в гетто. Как там издевались над заключенными и морили работой?! Тогда совсем не могла подумать, что проживу ещё столько лет, после увиденного. Мне ещё повезло, так как местные немцы часто забирали к ним заниматься домашним хозяйством. Они кормили хорошо, ведь в лагере давали только похлебку из кольраби.
Довелось поработать в крематории, когда голыми руками надо было носить человеческие кости. Там же я заболела тифом, с таким недугом всех сжигали. Но в это время из гетто организовали побег несколько человек, один из них схватил и меня с собой. Спасли нас американцы, поставили на ноги. После я у них осталась помогать в госпитале, ухаживать за ранеными.
Вернувшись домой, в скором времени получила повестку ехать работать на тракторный завод в Минск. В деревне был хоть не такой голод, можно было что-то в лесу ягоду или грибы найти, в огороде картошину вырастить и приготовить. На заводе выдавали 400 грамм хлеба в день и черную фасоль. Но всех грела мысль, что мы одержали победу, и с каждым днем становилось легче и легче…
Фото: Дарья Мазовка